Перечитала Стругацких, трилогию о Камерере: "ОО", "Жука в муравейнике" и "ВГВ"
Крутится в голове несколько мыслей.
О том, например, как эпопея на Саракше и история с Абалкиным сломали Мака.
В третьей части мы его уже не узнаем. Где человек, который был готов к принятию решений, к активным действиям? Он просто сидит и ничего не делает, полностью самоустранился.
Мне все-таки куда ближе Сикорски. Он - человек продуманных и расчитанных действий. Готовый нести ответственность за свои поступки.
И "синдром Сикорски", которым потом пугали молодых сотрудников, на мой взгляд - не ошибка.
Уже в конце жизни на вопрос о том, что было бы, если б Сикорски не убил Абалкина. и тот добрался бы до детонатора, БНС отвечал, что ничего бы не случилось.
Но, простите, из чего это следует? В книге этот вопрос остается без ответа. И поставим хоть на минуту себя на место впоследствии заклеймленного Сикорски. Вся цепь событий кричит о том, что контакт Абалкина с детонатором опасен, что результат - непредсказуем. Он обязан предполагать худшее. И он прав, чертовски прав. Потому что это вам не Горбовский с его "из всех решений выбирайте самое доброе".
Должность, простите, не та.
"Нам разрешается прослыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одного не простят: если мы недооценили опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях — мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах. И слава богу, если окажется, что это была всего лишь флуктуация, и над нами будет хохотать весь мировой совет и все школяры впридачу..."
Над ним смеяться не стали. На него навесили ярлык параноика, обуянного "неконтролируемым страхом перед возможным вмешательством внеземных сил в жизнь человечества". К третьей части о Сикорски уже говорят вскользь как о покойном.
Возможность ответить на вопрос, к чему привел бы контакт "подкидыша" с "детонатором" авторы оставили нам. И я не могу осуждать Сикорски. Что, если на кону стояли тысячи, сотни тысяч жизней? Как потом оправдать свое бездействие, если все это можно было предотвратить? Даже не перед людьми, перед любыми комиссиями, а перед собой? Как с этим жить?
И стоит ли жизнь одного человека спасения других? Вы знаете ответ?
